Я не мастер реценций, скажу вам больше — я их никогда не писала. И меня редко что-то может затронуть настолько, чтобы я хотя бы ходила некоторое время под мощным впечатлением от прочитанного или увиденного, жила бы этим хоть один день, не говоря уже о том, чтобы еще и писать об этом. 

Но сегодня уже второй день я распеваю арии, слова которых случайны и подобраны легкой рукой на ходу в зависимости от ситуации, неуклюже ложатся они на мелодии фильма. И мы улыбаемся. Мы понимаем друг друга и распеваем арии вместо обычного диалога.

Я познакомилась с этим шедевром классе в восьмом. Кроме расплывчатого восторженного чувства в моей памяти сохранилось раздражение от множества субтитров, великолепное пение, которого было, на мой взгляд, точно многовато, и роскошные виды убранства оперы и не менее роскошные одеяния актеров. И вот сегодня у меня возникло непреодолимое желание пересмотреть «Призрак оперы». Изначально это делалось главным образом ради того, чтобы показать фильм соседке по комнате. У меня порой бывает такое странное желание… Самым сокровенным среди произведений искусства делиться с теми, к кому я хорошо отношусь. Но при этом существует обязательное условие — человек должен быть готовым понять то, что я собираюсь ему открыть. И не обязательно ему должно понравиться. Если человек способен дать критику, которая станет свидетельством его размышлений и понимания, то я только за. 

С возрастом многое воспринимаешь иначе. И бесконечное пение мне уже не показалось бесконечным, время пролетело так быстро, что минут за 10 до окончания я разочарованно протянула: «Как? Это уже ведь почти конец! Так быстро? Жаль». А субтитры уже ничуть не раздражали. Переозвучивать такое произведение на русский — это было бы святотатством. Вокал там в самом деле божественен. 

Джерард Батлер, который в фильме мало походил на того, каким я привыкла его себе представлять, сыграл, на мой взгляд очень хорошо. Все же, в это образе я увидела не историю несчастного влюбленного, а драму куда более глубокую. Драму отношений между обществом и человеком, который отличается от других. 

Теперь хочется прочесть книгу. А еще мечтается о том, чтобы услышать нечто подобное вживую.