(начало здесь)

Городская суета. Кофе. Метро. Подземные переходы. Все произошло так быстро, что я и опомниться не успела, как очутилась на вымощенной серой плитке дорожке, окаймленной с двух сторон зеленым газоном. Мы подошли к дому, в котором должна была состояться встреча.

Один круг почета, другой. Тщетно. Мы так и не нашли тот магазин, который был конечным пунктом назначения. Свои робкие мысли о том, чтобы спросить дорогу я не озвучила, потому что за несколько мгновений до того, как я собралась открыть рот, мой спутник зашел в первый попавшийся магазин и спросил, куда же нам нужно идти. Все гениально – просто. Нам нужно было всего лишь спуститься чуть ниже.

— А тут приятно пахнет, я остаюсь, — сказала я, вдыхая легкий запах кокоса, что витал в магазине. – Вот он, истинный кинестетик, выдаёт себя полностью.

Мы прошли вглубь магазина, я стала выбирать книгу на подпись. К тому времени, как мы появились, почти все книги разобрали, но я себе все же кое-что нашла.

— А мы удачно выбрали место, — сказал он, кивнув на кресло совсем рядом с нами.

Толпа зашевелилась. «Наверняка, он уже тут», — пронеслось у меня в голове. Януш шел по живому коридору к креслу.

Он рассказывал о своих книгах, отвечал на вопросы, потом началась раздача автографов. Кстати, Януш владеет русским. Не в совершенстве, но довольно прилично, хоть и с польским акцентом, и расставлением ударений на польский манер.

Вопросов было немного. Основная масса пришедших хотела иного – частичку автора. То есть взять автограф, сфотографироваться. Тогда уж можно со спокойной душой и убежать по своим делам. А после с чувством гордости показывать всем своим знакомым книгу, где на первой странице стоит размашистая подпись.

С Вишневским я познакомилась в декабре. Это было «188 дней и ночей», книга, написанная в авторстве с Магложатой Домагалик, которую мне буквально впихнула моя одногруппница примерно со следующей рекомендацией: «Её такой интересный автор написал, так столько мыслей, много над чем можно задуматься, я уверена, что тебе понравится». Мне и впрямь понравилось. Книгу я прочитала быстро и прониклась к автору симпатией. В первую очередь он меня поразил обширностью знаний в разных областях. Потом было «Одиночество в сети». Новенькая книга из платного абонемента областной библиотеки заставила меня рыдать над ней целую неделю. На занятия я эту книгу не брала, такое произведение лучше всего читать в одиночестве. Эта книга пришла ко мне именно в тот момент, когда я была готова разувериться во всем, в первую очередь, в любви. А после прочтения я так обижалась на Вишневского за те образы неземной любви, которые невероятно усугубляли мое одиночество и заставляли верить, что любовь бывает. А еще я обижалась на окружавших меня мужчин за то, что они не Якуб. Хотя я конечно понимаю, что Якуб – это всего-то литературный персонаж. (Хоть и списанный с реально существующих людей, в частности, с автора). Затем была «Любовница» из городской библиотеки. Потом было «Зачем нужны мужчины» в аудиоформате. Еще позже «Интимная теория относительности», взятая у знакомого, я подарила ему ту книгу на Новый год, это стало для него знакомством с Вишневским, которое тоже не прошло бесследно. Ведь не будь «Интимной теории», я бы не очутилась в этом книжном магазине в двух шагах от автора, сжимая в руках «Молекулы эмоций» — мою первую личную книгу Вишневского, правда, ее я тоже не покупала сама.

Что рассказывал автор? Что все его истории подлинные, что он верит в любовь и считает, что это самое главное в жизни, что недоволен экранизацией «Одиночества…», что скоро снимут еще один фильм, что он очень сожалеет, что его книги не издаются на белорусском языке.

А еще я хочу поделиться с вами трогательным моментом, который я наблюдала в ожидании автографа.

К Янушу подошла темноволосая девушка и положила перед ним две книги.

— Как подписывать?

— Для Иры, — улыбается она.

— Две?

— Да, две.

— Обе для себя? – улыбается Януш.

— Нет, одну для себя, другую для мамы.

— Тезки с мамой. Наверное, папе тяжело приходится.

— Ничуть, — качает головой девушка. – Это папа решил меня так назвать. Он долго перебирал имена, но все же не нашел имени лучшего, чем имя мамы.

(продолжение тут)