Обнимаю другого, чужие я губы целую,

Твои линии в чьем-то лице все ищу,

Облик милый, знакомый до боли рисую,

Тебя вычеркнув, заново жить научусь.

Может быть, научусь заглядеться в глаза неродные,

И заставлю себя вдруг влюблено сиять.

Хоть сама не люблю, но пускай меня любят другие,

Только эта любовь не поможет счастливее стать.

Но боюсь, чтобы в сладкой дремоте забывшись,

Не привиделся твой обжигающий взгляд,

Чтобы имя твое не шептать мне оговорившись

 И надеяться после, что мне это быстро простят.

В темный угол души – самый дальний и пыльный-

Положу я любовь, как и память мою о тебе.

И не трогай, прошу, — разболится опять очень сильно

Мое сердце слепое, увидев следы на воде.

Коль твои – оно их непременно узнает,

И проснется опять пережиток бессонных ночей,

На дороге чужой через тысячи лет угадает,

И от памяти станет немного больней, но теплей.

Ну а что, коль улечься никак не захочет

Та любовь, продолжая тревожить всегда,

Ни на шаг не отступит от сердца?...  А впрочем,

Этим я беспокоить не буду тебя никогда.